Юмористические рассказы известных писателей, небольшие рассказы Опции

[Altair]

Любовь ЛУКИНА
Евгений ЛУКИН


ВИТОК СПИРАЛИ
(Пещерная хроника 001)

Трудно сказать, кто первый заметил, что Миау (Сын Пантеры) уклоняется
от поедания лишних соплеменников. Во всяком случае, не Хряп. Хряп (или
Смертельный удар) был вождем племени и узнавал обо всем в последнюю
очередь. От Уввау (Сына Суки).
Так случилось и в этот раз.
- Брезгуешь? - хмуро осведомился Хряп.
- Нет, - вздохнул Миау. - Просто неэтично это.
По молодости лет он обожал изобретать разные слова.
- А неэтично - это как?
- Ну, нехорошо то есть...
Хряп задумался. Когда он съедал кого-нибудь, ему было этично. Иногда
даже слишком этично, потому что кусок Хряпу доставался самый увесистый.
- Ну-ну... - уклончиво проворчал он, но спорить с Миау не стал. А
зря. Потому что вскоре ему донесли, что Сын Пантеры Миау отказался есть
представителя враждебного племени.
- А этих-то почему неэтично?! - взревел Хряп.
- Тоже ведь люди, - объяснил Миау. - Мыслят, чувствуют... Жить хотят.
Хряп засопел, почесал надбровные дуги, но мер опять не принял. И
события ждать не заставили. Через несколько дней Миау объявил себя
вегетарианцем.
- Неэтично, - говорил он. - Мамонта есть нельзя. Он живой - он
мыслит, он чувствует...
И лопнуло терпение Хряпа. Миау не был съеден лишь потому, что сильно
исхудал за время диеты. Но из племени его изгнали.
Поселившись в зеленой лощинке, он выкапывал коренья и пробовал жевать
листву. Жил голодно, но этично.
А вокруг лощинки уже шевелились кусты. Там скрывался Уввау (Сын
Суки). Он ждал часа, когда вегетарианец ослабеет настолько, что можно
будет безнаказанно поужинать за его счет.
А Миау тем временем сделал ужасное открытие: растения тоже чувствуют!
И, возможно, мыслят! (Изгнанника угораздило набрести на стыдливую мимозу.)
Что ему теперь оставалось делать? Камни были несъедобны. И Миау решил
принципиально умереть с голоду.
Он умирал с гордо поднятой головой. Три дня. На четвертый день не
выдержал - поймал Сукина Сына Уввау и плотно им позавтракал. Потом
вернулся к сородичам и больше глупостями не занимался.
А через несколько лет, когда Хряпа забодало носорогом, стал вождем
племени.



ВЕЧНОЕ ДВИЖЕНИЕ
(Пещерная хроника 002)

Колесо изобрел Миау. По малолетству. Из озорства. А нужды в колесе не
было. Как, впрочем и в вечном двигателе, частью которого оно являлось.
Хряпу изобретение не понравилось. Выйдя из пещеры, он долго смотрел
на колесо исподлобья. Колесо вихляло и поскрипывало.
- Ты сделал?
- Я, - гордо ответил юный Сын Пантеры.
Хряп подошел к ближайшему бурелому и, сопя, принялся вывертывать из
него бревно потяжелее.
- Э-э, осторожнее! - испугался Миау. - Он же ведь это... вечный!
О вечности Хряп понятия не имел. Наибольшая из четырех цифр, которыми
он мог оперировать, называлась "много-много". Поэтому вождь просто подошел
к колесу и вогнал в него бревно по самый комель.
Двигатель остановился и начал отсчитывать обороты про себя. Затем
бревно с треском распалось и один из обломков влетел Хряпу промеж глаз.
Миау скрывался в лесах несколько дней. Впоследствии ему приходилось
делать это довольно часто - после каждой попытки Хряпа остановить колесо.
Когда же вождем стал сам Миау, на его покатые мощные плечи легло
огромное множество забот, о которых он раньше и не подозревал - в том
числе и борьба с вечным двигателем. Но в отличие от Хряпа Сыну Пантеры был
свойствен масштаб. Не размениваясь на мелочи, молодой вождь силами своего
племени раскачал и сбросил на свое изобретение нависший над опушкой
базальтовый утес, которому бы еще висеть и висеть.
Результат столкновения огромной массы камня с вечным движением был
поистине катастрофичен. Даже сейчас, взглянув в телескоп на Луну, можно
видеть следы катаклизма - гигантские кратеры, ибо осколки утеса
разлетались с убийственной скоростью и во всех направлениях. Мелкие
животные, в их числе и человек, частично уцелели, но вот мамонты...
Мамонтов мы лишились.
К чести Миау следует сказать, что больше он таких попыток не повторял
и блистательно разрешил проблему, откочевав всем племенем к Бизоньей
Матери на ту сторону реки.
А вечный двигатель продолжал работать. Два миллиона лет подряд
колесо, вихляя и поскрипывая, мотало обороты и остановилось совсем недавно
- в 1775 году, в тот самый день, когда Французская академия наук объявила
официально, что никаких вечных двигателей не бывает и быть не может.
И сослалась при этом на первое и второе начала термодинамики.



У ИСТОКОВ СЛОВЕСНОСТИ
(Пещерная хроника 003)

В юности многие пишут стихи, и Миау не был в этом смысле исключением.
Он был исключением совсем в другом смысле - до Миау стихов не писали.
Начал он, естественно, с лирики.
За первое же стихотворение - простое и искреннее - его вышвырнули из
пещеры под проливной дождь. Там он очень быстро освоил сатиру, и вот целое
племя, похватав топоры, кинулось за ним в ливень.
Хряп в облаве не участвовал. Дождавшись конца ливня, он вышел из
пещеры и сразу же наткнулся на дрожавшего за кустиком Миау.
- Ловят? - посочувствовал Хряп.
- Ловят, - удрученно ответил ему Миау.
- Сам виноват, - заметил Хряп. - Про что сочинял-то?
- Да про все сразу...
- А про меня можешь?
...Тот, кто хоть однажды был гоним, поймет, какие чувства поднялись в
груди юного Сына Пантеры после этих слов вождя. Миау вскочил, и над мокрой
опушкой зазвучали первые строфы творимой на месте оды.
Оторопело моргая, Хряп узнавал о том, что яростью он подобен
носорогу, а силой - мамонту, что грудь его есть базальтовый утес, и что
мудростью он, Хряп, превосходит буйвола, крокодила и вепря, вместе взятых.
Племя ворвалось на опушку в тот момент, когда Миау звенящим голосом
объявил, что если Хряпа ударить каменным топором по голове - камень
расколется, древко сломается, рука отсохнет, а ударивший умрет на месте от
изумления.
Храп взревел и, воздев огромные кулаки, кинулся вдогонку за быстро
сориентировавшимися гонителями.
Племя пряталось в лесах несколько дней и вернулось сильно поумневшим.
Теперь, прежде чем устраивать облаву на Сына Пантеры в связи с каждым
новым его произведением, предварительно выясняли: а как к этому
произведению относится Хряп...



ВО ИЗБЕЖАНИЕ

- Так вы, значит, и есть автор научно-фантастического романа
"Изгородь вокруг Земли"? - Редактор с доброжелательным любопытством
разглядывал посетителя. - Вот вы какой...
- Да, - засмущался тот. - Такой я...
- Прочел я ваш роман. Оригинально. Кажется, ничего подобного у других
фантастов не встречалось.
- Не встречалось, - сдавленно подтвердил автор. - У меня у первого.
- Ну что вам сказать... Читается роман залпом. Так и видишь эту
титаническую Изгородь, уходящую за горизонт... Да... А тот эпизод, когда
на строителей Изгороди нападают коллапсары, а те отбиваются от них
искривителями пространства, - это, знаете ли, находка! Потом -
разоблачение Аверса, который на поверку оказывается матерым агентом
Реверсом!..
Автор зарделся.
- И название удачное, - продолжал редактор. - Есть в нем этакий
элемент неожиданности. Изгородь - и вдруг вокруг Земли. Читатель это
любит...
- Любит, - убежденно подхватил автор. - Я знаю нашего читателя.
Редактор покивал.
- Собственно, у меня только один вопрос. Эта Изгородь... Для чего
она? С какой целью ее возводят?
Автор вскинул на него изумленные глаза.
- Как для чего? - опешив, переспросил он. - Так ведь ежели ее не
будет, непременно кто-нибудь с края Земли вниз сорвется!..


ЧЕТЫРНАДЦАТЫЙ

Ранним осенним утром я сидел на завалинке и считал цыплят.
- Меня не считать! - категорически заявил четырнадцатый.
У меня отвалилась челюсть.
- Почему? - тупо спросил я наконец.
- А я не здешний, - пискнул он и нырнул в прозрачный предмет, который
я поначалу принял за пустую кефирную бутылку. Зеленоватая вспышка, и
четырнадцатый исчез.
Меня аж ознобом обдало. Я же его чуть не зажарил, дурачка этакого!
Теперь вот гадаю: то ли пришелец, то ли сам он эту штуку соорудил.
От них ведь, от инкубаторских, нынче всего ожидать можно!

Сообщение отредактировал Acinonyx - 5.6.2006, 3:26

[Sweety]

В день рождения бабуля связала мне свитер, мама подарила ранец, пенал с карандашами и прочую дребедень-осенью мне в школу, в первый раз-В первый класс. Дед отрыл где-то подзорную трубу, а втихаря подсунул классную рогатку, взяв с меня обет молчания. Папа купил паровозик и пару секций для железной дороги, сборкой которых они с дедом и занялись, выпихав меня в гостиную развлекать гостей, а именно-двоюродную сестру Светку.

Общаться с прыщавой старшеклассницей совершенно не входило в мои планы, как и в её, впрочем, тоже. Припёрлась она пожрать на халяву, да поцыганить у мамы косметики, а у деда-денег. Отдарилась Светка книжкой про Незнайку. Мало того, что эту книгу в своё время ей подарила мама, так ещё эта змея накарябала на развороте дарственную надпись с намёком на мой неразвитый, по её мнению, мозг.

Сестра полезла рыться в маминых духах, а я сел на диван и принялся уныло рассматривать знакомую книгу. От окончательного разочарования в жизни меня спасли аппетитные запахи с кухни. Стали накрывать на стол. Наигравшиеся железнодорожники принялись суетливо помогать,
подмигивая друг другу и щебеча незнакомое мне слово «Аперитив». Слово это маме с бабулей не понравилось, и помощников выдворили на балкон, где они закурили и стали стрелять из рогатки.

Папа удачно попал гайкой в попу дворничихе тёте Рае и сказал ещё одно непонятное слово - «Иес»! Тётя Рая завертелась в поисках обидчика, а дед с серьёзным лицом указал ей на катавшегося по двору на велосипеде Яшу- сына местного депутата.

Яша рефлекторно прибавил хода, но он был толст, а тётя Рая-зла. Она сбила велосипедиста с седла, загнала в крапиву и отходила метлой. При этом она громко называла Яшу и Яшиных родителей очень нехорошими словами, которые мама не разрешает говорить даже деду, когда тот выпьет. Папа с дедом хлопнули по рукам, и теперь оба радостно крикнули странное «Иес»!

Тут пришла мама, и мы пошли к столу. Ничего интересного не было, папа с дедом быстро наливали водку, мама с бабулей цедили наливку, рюмку которой под шумок ухитрилась заглотить Светка, отчего у неё покраснели уши и прыщи.

Я поел, напился газировкой, пробубнил какой-то стишок и был отправлен на дневной сон-как условие вечернего похода в цирк с бабулей и дедом. Спать мне не хотелось, но выбора не было, и я залёг на кровать, наблюдая за застольем через неприкрытую в суете дверь.

Всё шло по накатанной-мама приносила и уносила тарелки, папа с дедом наливали, бабуля их осуждала, Светка чавкала и давилась от жадности.
Но тут в гостиную вышла мама,неся перед собой на вытянутых руках Светкин подарок.Такое выражение лица я видел у мамы,когда папа нечаянно наступил на хомячка и пришёл к ней с этим трафаретом и вопросом:-«Как лучше рассказать ребёнку про Смерть?»

-Что это за мерзость? - ледяным голосом спросила мама, обнося присутствующих книгой по кругу.
-Э-э-э… - не нашелся, что ответить, папа.
-Что? Что там? - вытянула шею Светка.
-Так уж прям и мерзость-писнула бабуля.
-Это хуй! - отчётливо произнёс дед в сгустившейся тишине.
-Где? Дайте поближе посмотреть-заканючила Светка.
-Молодая еще, успеешь насмотреться-ответил дед.
-Папа! Ну, как не стыдно при девочке-то!
-Будто я и не слышала никогда!
-А то и видала, поди? - не унимался дед.
-Замолчи уж, охальник старый! - прикрикнула бабуля, но как-то не очень грозно.

На обложке злосчастной книги из жёлтых штанов Незнайки вылезала большая кривая колбаса, нарисованная почему-то зелёным карандашом, и, проползя через полкниги, упиралась под юбочку Кнопочки, опрометчиво нагнувшейся за цветком.

-Кхххым.…А по моему, мальчик просто хотел нарисовать огурец-робко промолвил папа.
-Ага! И помидоры там висят..Незрелые просто ещё. Натюрморт, однако-поддакнул дед.
-Да какой же это огурец? Да и почему сзади-то к девочке?
-Ну не все, знать, предпочитают миссионерскую позицию-съехидничал дед.
-Миссионерская-это как? - тут же заинтересовалась Светка.
-Поговори мне ещё! - рявкнула мама, - быстро неси ластик!
-И линейку заодно-попросил дед.
-Это ещё зачем?
-Хотим определиться в размерах детской фантазии, в масштабе, так сказать, по инженерному…

Светка-дура, принесла и то и другое. Линейка полетела в папу, а мама, раскрасневшись, принялась тереть ластиком.

-Вот всю жизнь так…Ты вдоль три-то, так сподручнее, да и естественнее как-то-направил мамину руку папа.
-Мы с тобой вечером поговорим-ответила мама тоном, не предвещающим папе ничего хорошего.

Через несколько минут обложка приобрела относительно целомудренный вид, да и тихий час подошёл к концу. Папа с дедом вышли покурить на балкон, а я увязался за ними.

-Ты бы сынок, как бы это сказать…Ну не рисуй такое больше, а то мама расстраивается, ладно?
-Ладно…
-Обещаешь?
-Обещаю…

А вы что думали? Что я деда сдам? Да он у меня самый классный дед на свете, и в цирк, опять же, идти…Жаль только, что к нам бабулю приставили, а то вот весной вдвоём с дедом ходили-Вот это цирк был, особенно во втором отделении, после буфета…

Но уже другая история…..

© Андрей Альбертович Мужской